Чемпионаты мира по боксу — наша идея

Несмотря на широкую известность, Георгий Иванович Свиридов в особом представлении все-таки нуждается. Хотя бы потому, что его можно представлять в разных ипостасях. В первую очередь как прекрасного писателя, книги которого изданы миллионными тиражами на десятках языков мира — от финского до вьетнамского.

«Ринг за колючей проволокой», «Джексон остается в России», «Победа досталась нелегко», «Стоять до последнего», «Дерзкий рейд»… Эти романы востребованы читателями. Свиридов реально претендует на попадание в Книгу рекордов Гиннесса как автор первого многотомного сборника сочинений, целиком посвященного спортивной тематике.

В то же время не все знают, что Свиридов был одним из организаторов и первым председателем Федерации ушу СССР, членом правления Всемирной ассоциации цигун.

О том, как с помощью ушу он победил смертельную болезнь и о его увлекательных посещениях знаменитых буддийских монастырей Китая, можно рассказывать часами. Однако, учитывая специфику нашего выпуска, поговорим сегодня о боксе, благо у лучшего боксера Средней Азии конца 40-х годов, мастера спорта Георгия Свиридова отношения с этой спортивной дисциплиной особые. С 1961 по 1971 год он возглавлял Федерацию бокса СССР, а нынче является почетным президентом Федерации бокса России. К тому же и повод для душевных разговоров есть отменный: 23 марта Георгий Иванович отметил свой 75-летний юбилей.

 

«НЕЗАПЛАНИРОВАННЫЙ» ПРЕДСЕДАТЕЛЬ

— Расскажите, как вы стали председателем Федерации бокса СССР?

— Это произошло сразу после римской Олимпиады. У меня к тому времени уже вышел роман «Ринг за колючей проволокой», который был очень хорошо принят в боксерских кругах. В одном только 1961 году он выдержал три издания — случай, согласитесь, уникальный. Боксеры знали меня как мастера спорта, вот и предложили войти в руководящие органы федерации. Правда, ни о каком председательстве речь поначалу не шла — настраивался на пост заместителя председателя, которым должен был стать один известный генерал (не буду называть фамилию), ставленник ЦК партии. Однако не он, а я получил большинство во время тайного голосования. Это была, как говорится, незапланированная неожиданность. Присутствовавший на конференции представитель ЦК, ухватившись за какую-то причину, потребовал повторного голосования, потом сделал это еще раз, но результат остался прежним.

— А что делал на отчетно-выборной конференции Федерации бокса СССР товарищ из ЦК партии?

— В то время присутствие этих людей на подобных мероприятиях было обязательным, поскольку избиравшийся на пост председателя спортивной федерации получал номенклатурную должность, связанную с выездами за рубеж. Так вот, когда стало понятно, что «запланированный» генерал потерял все шансы стать председателем, его «толкач» позвонил в ЦК. Там, как я потом узнал, ему сказали: «Пусть будет молодой, но мы с него спросим…»
Так я, профессиональный тренер, член Союза писателей СССР, в 33 года возглавил главную боксерскую федерацию страны.

— Известно, что за время вашего «командования» в любительском боксе произошли поистине революционные изменения. Напомните, пожалуйста.

— В первую очередь мы изменили ряд правил соревнований по боксу, действовавших в СССР, те, которые не способствовали развитию нашего вида спорта. В частности, снизили число нокдаунов в одном бою до трех, а в юношеском боксе — до одного. Во времена, когда я сам выходил на ринг, не редкостью были поединки с восемью-девятью нокдаунами, и это не противоречило правилам. Но в начале 60-х началась борьба против нашего вида спорта, в 1963 году в Москве, в Колонном зале Дома союзов, прошел международный симпозиум «Бокс и здоровье», для участников которого наши старые правила о неограниченном числе нокдаунов были едва ли не козырными картами. Поэтому пришлось защищаться…

Однако если это новшество прижилось и действует до сих пор, то другое наше «изобретение», к сожалению, отменили, что, не сомневаюсь в этом нисколько, не пошло на пользу боксу. Речь идет о присуждении двух очков за нокдаун, очка — за удар и пол-очка — за защиту. В такой ситуации боксер мог обороняться и набирать выигрышные баллы, а при нынешних правилах вряд ли состоялся бы такой гений бокса, как Виктор Агеев, поражавший всех своим мастерством защиты.

Вспоминаю финальный бой Агеева в Риме на чемпионате Европы 1967 года с любимцем местной публики — итальянским боксером. 10-тысячный «Колизей» был переполнен, а как умеют римляне болеть за своих, известно: когда итальянец поднялся в ринг, я думал, что от рева трибун рухнут стены.

В начале встречи Виктор только защищался нырками и уклонами. Болельщики гнали своего боксера вперед, а тот никак не мог попасть. К концу первого раунда в зале установилась недоуменная тишина, а во втором над итальянцем стали откровенно смеяться: бедняга намахался так, что в заключительной трехминутке потерял последние силы. Под овацию трибун Агеев разделал соперника под орех и помимо золотой медали получил титул лучшего боксера чемпионата.

Искусство бокса заключается в умении не пропускать удары. Это классическая формулировка. А что мы имеем сейчас?

— В это трудно поверить, но неужели Европейская ассоциация любительского бокса (ЕАБА) тоже обязана своим появлением Федерации бокса СССР?

— Когда я стал президентом Всесоюзной федерации, СССР в Международной ассоциации любительского бокса представлял Николай Никифоров-Денисов, мудрый и очень опытный спортивный чиновник. Он был членом технической комиссии АИБА. Однако, вспомнив, видимо, о том, что новая метла метет по-новому, кое-кто стал требовать от меня замены Никифорова-Денисова на другого человека. Рвались туда, надо сказать, многие. Но я уперся: «Раз он там, надо ему помогать!» В итоге, как вы знаете, от члена технической комиссии он «дорос» до президента АИБА, что, естественно, пошло на пользу советскому любительскому боксу.

Создание Европейской ассоциации любительского бокса действительно «на нашей совести». Произошло это в 1970 году. Для того чтобы претворить в жизнь решение своего Конгресса об организации европейской ассоциации АИБА, потребовалось подтверждение Советского Союза. Не удивляйтесь, но это было на самом деле так, поскольку к нашей стране тогда относились совсем по-другому. В ЦК КПСС вопрос ставился однозначно: мы подтвердим только в том случае, если Европейскую ассоциацию возглавит наш человек. Я направил в ЦК письмо, в котором гарантировал это, даже назвал фамилию Никифорова-Денисова. На эту должность претендовали еще два человека — представители Финляндии и Польши. Оба были хорошими ребятами, дружили с нами, и я их уговорил отказаться от своих притязаний. В результате СССР поддержал идею создания ЕАБА, а вслед за ним это сделали все социалистические страны…

Что еще записал бы я в актив Федерации бокса СССР в период с 1961 по 1971 год? Безусловно, появление в календаре АИБА чемпионатов мира по боксу и товарищеских матчей СССР — США. Это тоже наши идеи, которые я, естественно, тоже согласовывал с Центральным комитетом партии. Написал, помнится, туда не одну докладную… Кстати, первый матч с американцами прошел в 1968 году…

 

ЧЕРНЫЕ ЦЕЛИ НА БЕЛЫХ «МЕШКАХ»

— А сначала, как известно, с ними были проблемы…

— В 1964 году перед Олимпийскими играми в Токио меня вызвали «на ковер» в ЦК и сказали: «Молодой, твоя главная задача — победить американцев!» А надо заметить, что у советских боксеров был комплекс американцев, особенно темнокожих их представителей, доминировавших на всех Олимпийских играх. Даже ведущие наши мастера испытывали перед ними психологический страх. Однако делать нечего, задача поставлена. Что только мы не придумывали, чтобы преодолеть «комплекс темнокожих американцев». Пробовали даже ставить в спарринги боксеров-представителей наших южных народов, но они были мало похожи на негров. В конце концов на сборах в Сочи, проходивших в лагере ЦК ВЛКСМ «Спутник», главный тренер сборной СССР Виктор Иванович Огуренков додумался вот до чего. Он пригласил в тренировочный зал художника, попросил его покрасить «мешки» (больше известные в народе как «груши») белой краской и нарисовать на них лица представителей негроидной расы. Тот блестяще выполнил заказ, и ребята начали отрабатывать удары, абсолютно не рискуя нарваться на встречный выпад.

Все бы ничего, но в один прекрасный день в лагерь неожиданно заглянул первый секретарь Сочинского горкома партии, получивший, как потом выяснилось, «ценные указания» из Москвы взять под личную опеку олимпийскую команду по боксу. Надо было видеть выражение его лица, когда он заметил «живописные» «груши». Товарищ вылетел из зала, как пробка, покидающая бутылку шампанского. Сказав, чтобы я был готов положить на стол партбилет, он накатал «телегу» в ЦК, где обвинил меня в подрыве дружбы между СССР и народами Африки, представители которых постоянно отдыхают в Сочи и в любой момент, на его взгляд, могли посетить лагерь «Спутник»…

Я не знаю, чем бы это для меня закончилось, но в Токио сборная СССР по боксу впервые в своей истории завоевала первое командное место на Олимпиаде, и «сочинское дело», как говорится, замяли.

— Георгий Иванович, там же, в Токио, кубинская сборная финишировала на шестой позиции, а затем последовал резкий взлет этой команды, который продолжается до сих пор. Как вы думаете, почему, ведь вы, можно сказать, были очевидцем становления кубинского бокса?

— У меня на этот счет есть свое мнение. После токийской Олимпиады кубинцы обратились к нам за помощью. Дело дошло до Косыгина, который очень любил бокс, и было принято решение отправить на Кубу прекрасного советского тренера Евгения Ивановича Огуренкова. Именно он был первым, а не Андрей Червоненко, как пишут некоторые наши издания. Что теперь скрывать, перед вылетом Огуренкову посоветовали не тренировать там национальную сборную, а набрать пацанов и работать с ними, пока-а-а они вырастут. Он так и сделал: в итоге выросли на нашу голову «стивенсены» и «балады», которые надолго «захватили власть» в мировом любительском боксе.

Но я счастлив, что дожил до того времени, когда в 1997 году на чемпионате мира в Будапеште сборная России обошла кубинцев в командном зачете, а потом на Олимпийских играх в Сиднее доказала, что это была не случайность. Через тридцать шесть лет наши боксеры вновь стали первыми на Олимпиаде, и Кубок лучшего боксера снова, как и в Токио, был вручен представителю нашей страны. Интересно, что в 1967 году, ровно за 30 лет до чемпионата мира-97, на международных юношеских соревнованиях в Будапеште будущий главный тренер сборной России Николай Хромов был признан лучшим боксером турнира.

Советский Спорт
30 марта 2002

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

error: Content is protected !!