8 декабря 2006 в Феодосии отметили 65-летие крупнейшей десантной операции за всю Великую Отечественную войну.

Операция на Керченском полуострове планировалась как составная часть общего контрнаступления Красной Армии в зимней кампании 1941 – 1942 годов. Ее главная задача, по замыслу советского командования, заключалась в том, чтобы облегчить положение героических защитников Севастополя, создать необходимые условия для освобождения всего Крымского полуострова и в то же время сорвать наступательный порыв вражеских войск, нацеленных с Керченского полуострова на Кубань и Кавказ.

Окончательный и утвержденный Ставкой план небывалой по масштабу и размаху десантной операции получил название Керченско-Феодосийский.

Главный удар – по плану «группа А» — наносился с юга и непосредственно по Феодосии. Это был невиданный дерзкий план. Впервые в мировой военной практике предполагалось произвести высадку военного десанта непосредственно в порту, занятом противником. Общее командование морскими силами десанта было возложено на капитана 1 ранга Николая Басистого.

На рассвете 17 декабря немецкие войска неожиданно начали новый штурм Севастополя одновременно на нескольких направлениях. В наступление были брошены семь немецких дивизий, одна румынская бригада, вся специально подвезенная тяжелая артиллерия, все наличные броневые силы — танки, самоходки, бронетранспортеры и более трехсот самолетов.

В связи с осложнившейся обстановкой под Севастополем высадка десанта на Керченский полуостров была временно отложена. Положение в осажденном городе с каждым часом осложнялось. Войска понесли значительные потери, резервы были израсходованы, боеприпасы кончались. В ночь на 20 декабря вице-адмирал Ф. Октябрьский доложил о сложной обстановке Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину. Ставка быстро отреагировала на это донесение. Она переподчинила Севастопольский оборонительный район непосредственно штабу Закавказского фронта и приказала командующему генерал-лейтенанту Д. Козлову срочно направить в Севастополь стрелковую дивизию, бригаду морской пехоты, боеприпасы, наладить регулярное снабжение и обеспечить авиационное прикрытие.

В тот же день крейсера «Красный Крым», «Красный Кавказ», лидер «Харьков», эсминцы «Бодрый» и «Незаможник» приняли на борт воинские части, боеприпасы и, несмотря на начинающийся шторм, вышли из Новороссийска и взяли курс на Севастополь. На следующий день туда же в осажденный город отправились крейсер «Коминтерн» и лидер «Ташкент», охраняя транспорты с войсками и боеприпасами.

К трем часам ночи 29 декабря 1941 года корабли десанта, не встретив сопротивления противника, преодолевая холодное бушующее море, незаметно подошли к Феодосийскому заливу и начали сосредотачиваться, как и было предусмотрено планом операции, южнее Феодосии у выступающего в море скалистого мыса Ильи.

Вслед за флагманским крейсером «Красный Кавказ» ударили залпом пушки крейсера «Красный Крым». Эскадренные миноносцы «Железняков», «Шаумян», «Незаможник» стреляли по порту Феодосии еще и осветительными снарядами.

«Со стороны картина выглядела, конечно, грозной, — писал в своих мемуарах контр-адмирал А. Гущин, который тогда командовал крейсером «Красный Кавказ» — флагманским кораблем отряда поддержки десанта. — За четверть часа только «Красный Кавказ» выпустил свыше 150 тяжелых снарядов. Но, если честно сказать, польза от этой стрельбы была сомнительной. Стреляли ведь не по заранее разведанным целям, а вообще по порту. Расположение огневых точек противника не было заранее разведано, и мы не знали в точности, где они находятся. Этой своей пальбой мы словно предупредили противника: готовься, мы идем!»

Высадка производилась в тяжелых штормовых условиях, под сильным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем противника. Баркасы заливала крутая волна. Вокруг них и сторожевых катеров на всем полукилометровом пути кипела вода от разрывов снарядов и мин. Был смертельно ранен командир морского охотника МО-52 лейтенант В. Селифанов. Ранило и его помощника лейтенанта А. Радченко. Получили тяжелые ранения командир морского охотника МО-061 лейтенант С. Еремин, мотористы баркаса А. Тимофеев и М. Тимченко.

Один из снарядов угодил в сторожевой катер, отходивший от крейсера с последними десантниками. Взрывом часть бойцов сбросило за борт, многие получили ранения. На помощь им был направлен баркас. Его возглавлял младший боцман И. Дибров.

Помощь пришла вовремя. Когда были сняты люди, катер затонул. Но и баркас оказался переполненным вымокшими людьми. Штормовая волна заливала его, швыряла из стороны в строну, сбивала с курса. Буквально каждый вычерпывал воду, в ход пошло все – и ведра, и каски. Люди выбивались из сил. Боцман стал пускать ракеты, и в предрассветной темноте баркас заметил сторожевой катер и взял его на буксир.

Противник сосредоточил артиллерийский и минометный огонь на крейсерах. Большие потери и разрушения на кораблях вызвал обстрел из орудий крупного калибра с горы Лысой и мыса Ильи.

К 8.45, когда высадка десанта с «Красного Крыма» закончилась, крейсер уже получил одиннадцать прямых попаданий снарядов и мин. Корабль понес потери и в личном составе.
Первые «волны» десантников сломали организованное сопротивление врага непосредственно у причалов. Но в зданиях, находившихся восточнее и западнее порта, еще действовало много огневых точек. Они стреляли по штурмовым группам. А с мыса Ильи и с Лысой горы тяжелые артиллерийские батареи обрушивали снаряд за снарядом на большие корабли. Над портом и кораблями ярко вспыхивали и подолгу горели осветительные ракеты.

Когда подходили к Феодосии, ветер переменил направление и задул с берега, и к тому же усилился, достиг шести баллов. Стало ясно, что этот, как говорят моряки, «отжимной ветер» значительно затруднит швартовку, которая осложнялась еще и тем, что у основания мола, примыкавшего к берегу, под водой на небольшой глубине находилась каменная банка. С ней тоже шутить нельзя. Если не удастся заблаговременно погасить инерцию корабля при подходе к молу на большой скорости, то он неминуемо выскочит на камни.

А бой за Феодосию все усиливался. Вокруг крейсера вставали высокие всплески от разрывов. К причалам порта прорывался еще один миноносец. Враг осыпал его снарядами и минами. Надо было прикрыть эсминец и облегчить себе движение к широкому молу. Артиллерия крейсера снова открыла огонь. По вспышкам на берегу бил не только наш главный калибр, но и зенитный дивизион. Отдельных выстрелов было уже не различить. Стояли сплошной гул и рев…
…Бои идут уже в городе. Крейсера продолжают артиллерийское состязание с батареями противника. Нанося удары, они сами получают серьезные повреждения.

Наступает предрассветная мгла. Неизбежны налеты авиации противника. Наконец корма крейсера «Красный Кавказ» у стенки. Концы закреплены, поданы сходни. Медлить нельзя, дорога каждая минута. В течение 20—25 минут полторы тысячи бойцов сошли на берег.

Командир крейсера, отклепав якорь-цепь, вышел в Феодосийский залив. Спустя некоторое время «Красный Крым» закончил высадку и присоединился к крейсеру «Красный Кавказ».

…Гитлер был взбешен, когда получил известие о внезапной высадке крупного морского десанта в порт Феодосии и потере Керченского полуострова. Командир дислоцированного здесь 42-го корпуса генерал граф Шпонек был немедленно снят с должности, отозван в Берлин и предан суду военного трибунала.

Председательствовал на заседании трибунала Геринг. Судебное разбирательство было кратким и больше походило на расправу: командир корпуса граф Шпонек был приговорен к смертной казни.

Смертная казнь сразу не была приведена в исполнение, а спустя некоторое время она была заменена заточением в крепость.
Накануне нового, 1942 года вся страна слушала торжественный голос диктора Левитана, который по Всесоюзному радио читал приветственный Приказ Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР маршала И.В. Сталина: «Поздравляю вас с победой над врагом и освобождением города Керчи и древнего города Феодосии от немецко-фашистских захватчиков.